«Все дороги ведут в Рим». Перефразируя это изречение, можно сказать: все дороги белградских студентов вели в «Жагубицу» — столовую-ресторан на углу улиц Королевы Марии и Гроблянской (Кладбищенской), вблизи Университета.
Хозяином этого приятного для студентов «учреждения» был некто Петрович. Как его были имя и фамилия вероятно многие не знали, в том числе и я. Называли по привычке, по привычке казачьей — по отчеству: Петрович… Петрович…
Этот сердечный человек, каких мало осталось на белом свете, одевался так, как вероятно одевался у себя в станице на Кубани: чувяки и ногавицы, в которые заправлены малиновые шаровары; черная рубашка туго перетянутая в талии кавказским ремнем с серебряным набором; черная кубанка на бритой голове.
Поглаживая черные усы и сверкая черными глазами, не раз он говаривал с гордостью: «А ну вот скажи, сколько я студентов поставил на ноги? Вывел в люди?» — следовал длинный перечень фамилий с указанием профессий и занимаемых должностей. Такой-то — доктор, такой-то — инженер… Всем помог; «Такой-то — известный профессор, такой-то обеды и ужины давал на «запиши», плата когда сможет: по окончании университета, когда начнет работать. Вот некоторые до сегодняшнего дня еще не уплатили полностью. Платят потихоньку».
Жена его заведовала кассой и кухней. Во время обеда и ужина ее дородная фигура у кассы была видна со всех столов. Помимо студентов русских, приходило много «туземцев» (так студенты называли югославов), которые за небольшие деньги могли похлебать «руске чорбе», т. е. борща и съесть котлеты с гарниром. Хлеб лежал на столе и за него не платили, — ешь сколько хочешь.
О том, сколько Петровичу приходилось переносить упреков от дородной супруги за то, что он оказывал щедро помощь русским студентам, таким же, как и он сам скитальцам без Родины, — знает только Господь Бог…
Как в прекрасный весенний день, на голубом ковре неба, где оно как бы сливается с землей, появляется черная тучка. Подул внезапно ветерок — тучка обратилась в тяжелую грозовую тучу: загремел гром, засверкали золотые зигзаги молний, захлестали ливни.
Этакая же буря, только буря жизни смела и уничтожила благосостояние Петровича. Об этом я узнал, когда вернулся из провинции, куда я ездил на «отхожий промысел», чтобы обзавестись деньгами на учебный год.
Неожиданно грянула война. Немцы бомбили Белград. Через шесть дней Югославия капитулировала. Немцы оккупировали Сербию. Затем стали Белград бомбить союзники. «Кому куда, а куцому под хвост всегда» — как говорит пословица.
Иду по Белграду, по разрушенным бомбами улицам, встречаю Петровича.
— Здорово, Петрович, как живешь, станичник?
— Да, никак, и не спрашивай. Ресторан закрыт — дохода нет; должники все разбежались; жена сбежала; знаешь этого босяка (называет фамилию), забрал всю кассу, все сбережения. Вот и остался бобылем на старости лет. Ничего не пропишешь. Да, что мы тут стоим, пойдем — посидим за столиком, поговорим. Тут вот за углом кабачек есть, «газда» (хозяин) храбрый, не сбежал, торгует. А ты, как богат? монета есть?
— Есть — отвечаю.
— Ну, пошли.
Небольшой кабачек, 4-5 столиков без скатертей. Заказал Петрович «Люту» (дважды перегнанную сливовую водку), на закуску — 3-4 кусочка репы с солью, — другого ничего нет. Выпили — закусили молча. Потом Петрович начал рассказывать о своем несчастьи. Окончив повествование, спросил: «а у тебя деньги есть?»
— Есть. Нужно?
— Займи немного. Верну «ако Бог да» (когда Бог даст).
Это была последняя встреча. Дальше «пути и дороги»…
Прошло много лет… Но дивный образ станичника, выручавший студентов стоит предо мной до сих пор…
© “Родимый Край” № 107 — ИЮЛЬ-АВГУСТ 1973 г.
(Вашего голоса не хватает)
Loading ...Читайте также: