● На казачьем участке русского кладбища в С. Женевьев де Буа. — 27 марта состоялось перенесение на казачий участок праха последнего Донского Войскового Атамана генерала А.П. Богаевского и его брата есаула Я. П. Богаевского. Перенесен так же и памятник Атаману.
● О жизни казаков в Австралии сообщает П.П. Иваницас, атаман Канберра-Квинбиянской кубанской станицы:
«С 31 дек. 1973 г. по янв. 1974 г. в г. Квибияне, в помещении Кубанской станицы состоялся второй сбор атаманов Кубанского Войскового Объединения в которое вошли: Канберра-Квибиянская кубанская каз. станица (атаман — П.П. Иваницас), Кубанская каз. станица в г. Мельбурне (атаман — С. С. Сиротко), Кубнская каз. станица в г. Далесфорде (атаман В.Ф. Кардаилов), Кубанский каз. хутор «Сидней-Голубые горы» в Сант Мари (атаман — Г.М. Щербина), представители от обще-казачьих станиц из Брисбана И.Ф. Устинов, из Новой Зеландии И.П. Богут и от казаков штата Южная Австралия П.А. Холигрим. После разрешения кубанских дел в деловой обстановке Сбор атаманов избрал Организационный Комитет по образованию Обще-Казачьего Союза в составе: председатель — А-С. Аксенов (кубанец), писарь — И.П. Богут (Уссуриец), В.Ф. Кардаилов (донец), П.А. Холигрим (терец), И.С. Красноружий (кубанец), И.Ф. Устинов (донец).
22 февр. из Сиднея прибыло в полном составе правление Обще-Казачьей станицы, состоящее исключительно из казаков сибирских Войск. По этому случаю из Мельбурна в Квибиян были вызваны А.С. Аксенов, председатель Организационного Комитета и П.В. Лозин первый атаман Кубанского каз. хутора в штате Виктория. На состоявшемся собрании, на котором обсуждался вопрос общеказачьих дел, присутствовали кроме выше указанных: П.А. Курко, атаман Кубанского Войскового Объединения, П.П. Иваницас, атаман Канберра-Квибиянской станицы, Т.В. Зеленский, казначей станицы и Куб. Войск. Объединения, а от Обще-Казачьей станицы г. Сиднея ее атаман И.В. Киборт, его помощник М.В. Букасев и И.Ф. Щеглов заместитель Войскового Атамана Уссурийского каз. Войска.
10 марта в Квибияне побывали представитель Обще-Казачьей станицы имени полк. Фролова Ф.Ф. Сметанин в сопровождении В.В. Дулимова. Говорили об обще-казачьих делах.
22 марта П.П. Иваницас и П.А. Курко отбыли в Мельбурн, где 24 марта был назначен казачий сбор для организации Обще-Казачьего Союза. Сбор происходил в здании «Русского дома». В результате сбора было выбрано правление Обще-Казачьего Союза в составе: председатель — А.С. Аксенов (кубанец), заместитель председателя — П.П. Иваницас (кубанец), членами — И.Ф. Устинов (донец), П.А. Холигрим (терец), писарем И.П. Богут (уссуриец).
Для организации казачьей станицы в южной Австралии туда выехали на Пасху из Квинбиян П.А. Курко и из Мельбурна А.С. Аксенов.
Вся эта организационная работа оказалась возможной лишь потому, что нашлись люди, пользующиеся доверием казаков и которые, не давая никаких обещаний, часто неосуществимых, кропотливо и дружно работали, чтобы передать хотя бы частицу всего того доброго, хорошого, чем всегда славилось казачество, молодому поколению».
● Один из читателей «Род. Края» побывал в прошлом году на острове Лемносе, совершая как бы своего рода паломничество, связанное со днями его молодости. Конечно, от казачьих лагерей никакого следа там не осталось, да мало кто из местного населения помнит про находившихся на Лемносе казаков. Посетил он и казачье кладбище. Большинство могил находится в таком состоянии, что разобрать кто в них похоронен — невозможно. Однако ему удалось определить пять надписей, которые он просил довести до сведения читателей: Это — Боря Персиянов, Анна Укова, Георгий Абрамов, отец Александр и Таня Мухортова.
● Об статье В. А. Белневского «Искусственный голод и террор на Дону в 1933 году» в № 108 «Род. Края» пишет А.П. Падалкин.
«Эта статья напомнила мне о том как русское зарубежье и в частности казачество приняло это «бедствие» близко к сердцу, как они приняли доступные им меры помощи голодающим, но также и то, что были лица которые этому мешали, стараясь оправдать сов. власть и помочь ей «справиться» с этим бедствием. Надеялись повлиять на Лигу Наций, чтобы она взяла на себя организацию помощи голодающим. А Сов. власть в это время вывозила из СССР десятки тысяч тонн продуктов питания в свободный мир, продаваемых например во Франции от 30 до 50 % дешевле местных цен. Вырученные суммы шли на поддержку местных компартий. Но ввоз посылок и особенно продовольственных в СССР был запрещен.
Все это или забыто современниками или известно лишь ограниченному числу лиц, поэтому в 40-ую годовщину искусственного голода, созданного сов. властью на Дону и на Кубани, уместно будет, хотя бы в общих чертах об этом вспомнить. Это будет интересно, как для новой казачьей эмиграции так и для историков.
1933 г. был годом коммерческой депрессии почти во всем промышленных странах запада, во всех имелось большое количество безработных. Правительства этих стран, ища возможности найти работу для своей промышленности и рассчитывая на СССР, как на рынок, где можно сбывать вырабатываемые продукты, не склонны были вмешиваться во внутренние дела Сов. Союза. Все это создавало трудности для организации помощи голодающим.
По инициативе Русского Эмигрантского Комитета во Франции среди русских эмигрантов было решено обратиться как к правительству, так и к населению с надеждой, что правительство примет меры к недопущению этих советских «бросовых» товаров питания, хотя бы для того, чтобы предотвратить советскую конкуренцию с продуктами фабрикуемыми в стране, а население будет бойкотировать советские продукты.
Русский Комитет устроил несколько расширенных совещаний по этому вопросу и, не находя других возможностей помочь голодающим, решил остановиться на протесте против вывоза продуктов питания из СССР, которые можно было бы использовать там на месте для помощи голодающим. При существовавшей тогда ситуации эмиграции это казалось единственной возможностью помочь голодающим. Это протест печатался в русской печати с предложением эмигрантам присылать свои подписи, как организациями, так и отдельным лицам.
Среди первых, подписавших это воззвание был Донской Атаман ген. Богаевский и члены состоявшего при нем Войскового Совета из старших представителей Донского, Кубанского, Терского, Астраханского, Оренбургского, Уральского и др. каз. Войск, которые рекомендовали казакам своих Войск, состоявшим как в обще-русских так и в каз. организациях подписывать этот протест, как целыми организациями, так и в личном порядке. Чувствовалось, что зарубежные казаки в вопросе помощи своим голодающим братьям на Дону и на Кубани думали одинаково, за исключением нескольких отдельных мелких группировок.
В этом деле не принял лишь участие, не подписав этого воззвания только Обще-Казачий Союз, так называемый «Марковский», называвшийся так потому, что его генеральным секретарем был, называвший себя профессором-экономистом и казаком Островянской станицы В.В.Д. — A.Л. Марков. Этот Союз претендовал на роль объединителя и возглавителя всего зарубежного казачества. Он возник как бы в противовес так называемому «Мельниковскому» Союзу во главе которого стоял Н.М. Мельников, председатель Донского правительства. Много казаков, не имевших к нему доверия, поддерживали Союз Маркова и даже просили Атамана Богаевского распустить «Мельниковский» Союз. В то же время Марков был «ставленником» H. М. Мельникова (весьма вероятно также введенного в заблуждение Марковым) и секретарем его Союза. Н.М. Мельников рекомендовал его Атаману Богаевскому как верного человека. Атаман «распустил» Союз Н.М. Мельникова и порекомендовал казакам, которых он хорошо знал, войти в правление «Марковского Союза», согласно приглашению Маркова. Таковыми оказались ес. Клочков (терец), полк. Федоров (кубанец), один уралец, один астраханец и я. После весьма бурных заседаний, на которых нами ставился вопрос, почему Союз не откликается на призыв Дон. Атамана, я оттуда ушел, видя явное нежелание Маркова принять в этом участие и тормозившего всеми силами это дело, вплоть до заявления что Атаман ген. Богаевский является «врагом» Союза.
Из сказанного выше видно, что зарубежное казачество в своей массе пыталось оказать помощь своим голодающим собратьям, но были и такие казаки, которые думали не о помощи голодающим, а о содействии сов. правительству. Некоторые из них, быть может просто не понимали, что они делали, и слепо шли за Марковым. Марков же впоследствии был определен зарубежной общественностью, как русской, так и казачьей, как советский агент. Бывший Донской Атаман ген. П.Н. Краснов в дни выборов заместителя почившему Атаману ген. А.П. Богаевскому сказал делегатам Главной Избирательной Комиссии по выборам Атамана ген. И.Н. Оприцу, ген. Н.И. Тарарину и ес. А.П. Падалкину, что Казачий Союз, руководимый Марковым, был отделением Полпредства, а сам Марков его главноуполномоченный, что и было зафиксировано в протоколе и докладе Комиссии.
И действительно, Марков после освобождения Франции от немецкой оккупации организовал Союз Возвращения на Родину, под названием «Союза советских патриотов», заняв там пост генерального секретаря, именно «генерального», то есть фактического руководителя этого Союза. Когда же «Союз сов. патриотов» окреп и когда в эмиграции Маркову уже нечего было больше делать, он уехал в СССР. Дальнейшая судьба его неизвестна».
● Войсковой старшина В.И. Дьяков пишет в дополнение к статье А.П. Падалкина «Донские партизанские отряды и их начальники в гражданскую войну на Дону» в «Род. Крае» №50, стр. 11.
«С некоторым запозданиями, по не зависящим от меня обстоятельствам, я считаю своим долгом, как непосредственный участник, дать более точные сведения о 42-ом Дон. каз. полку и Кундрюческой дружине, но не претендуя на полную и абсолютную точность, ибо прошло не мало времени и память человеческая не все удерживает.
42-ой Дон. каз. полк прибыл из Действующей Армии в Новочеркасск в конце 1917 г. и по приказанию Донского правительства расквартировался в станице Нижне-Кундрюческой, отпустив казаков в отпуск.
В январе 1918 г. был получен приказ полку прибыть в Новочеркасск. По объявлению приказа казакам возвратиться из отпуска в полк — они не явились. Тогда командир полка полковник Болдырев с 30-ю офицерами и десятком казаков, с обозом отправились в Новочеркасск, где поступил в распоряжение Донского правительства.
Приблизительно в половине января 1918 г. были получены сведения, что в Нижне-Кундрюческой сформировался отряд из одного батальона пеших казаков и одной конной сотни. В отряде недоставало офицеров и по распоряжению Дон. п-ва командир полка приказал мне отправиться в эту станицу и вступить в командование конной сотни.
Отряд под командой полковника Грекова (не помню ни имя, ни отчества, но помню, что он имел черную повязку на левом глазу) выступил по направлению к Новочеркасску и дойдя до ст. Заплавской расположился там на ночлег. Но подавшись влиянию большевицкой агитации казаки «возвернулись» по домам.
Утром я нашел полк. Грекова в станичном правлении яростно спорившего с казаками. Я доложил ему, что казаки моей сотни уехали домой и он тут-же приказал мне немедленно отправиться в Новочеркасск и доложить Дон. правительству о случившемся с отрядом. Дальнейшая судьба полк. Грекова мне не известна, но должен сказать, что когда я уходил из станичного правления, мне вслед кричали: «Сними погоны…»
В первых числах февраля 1918 г. был получен приказ о расформировании 42-го Дон. каз. полка и офицерам было предложено устраиваться по собственному усмотрению. Вот в это время полковник Писарев предложил офицерам ехать в Добровольною Армию, на что изъявили согласие пять офицеров, в том числе и я. 6-го или 7-го февр. мы с полк. Писаревым прибыли в Ольгинскую и записались в отряд полк. Краснянского. 9-го февраля Партизанские отряды под командой ген. Богаевского выступили в составе Добр. Армии в 1-ый Кубанский Поход.
Что касается полковника Дьяконова, то такого штаб-офицера в 42-ом Дон. каз. полку не было. Привожу фамилии его командиров за период 1913-1918 гг.: войсковой старшина Краснушкин, войсковой старшина Чекунов, полковник Попов, полковник Бурьянов, полковник Армейсков и последний полковник Болдырев».
● В середине прошлого года в трех американских газетах были помещены сообщения о награждении «Американским Обществом Металлургов» особой медалью и дипломом инженера металлурга А. И. Бублика за его работы в области изследования и применению металлов на заводе авиационных моторов, а так же и за его деятельность в области улучшения знаний инженеров и техников металлургов. А.И. Бублик — кубанский казак, принимает деятельное участие в кубанской общественной жизни. В данное время он состоит заместителем председателя Кубанского Войскового Совета.
● В ноябре прошедшего года на ежегодном банкете «Académie Européenne des Arts» в числе получивших награды и отличия получила диплом «de croix d’Honneur d’Officier» донская казачка С.Я. Чекунова за ее работы в области иконописи, живописи и поэзии.
Вручая диплом, директор и основатель Академии напомнил о той роли которую еще сыграла С.Я. Чекунова в сохранении замечательного уголка Парижа, так называемого «Японского сада» на берегу Сены около моста С. Клу. На месте сада должны были построить большое здание префектуры департамента Hauts de Seine. Однако, С.Я. Чекуновой удалось спасти этот «оазис красоты», в котором выращивается не только растительность Японии, но и различных районов Франции, Англии и других европейских стран. Собрав петицию со множество подписей, она обратилась к «власть имущим», в том числе и к министру Понятовскому, ответившему ей личным письмом, и сад был спасен.
Напомним что С.Я. Чекунова замечательный иконописец и большой знаток этого искусства. Икона Покрова Пресвятой Богородицы, созданная трудами Казачьего Союза при Н.Н. Туроверове и находящаяся в соборе Св. Александра Невского в Париже написана ею.
● О происхождении А.И. Солженицына — В редакцию «Род. Края» поступил ряд запросов с просьбой сообщить, каково происхождение Александра Исаевича Солженицына, не является ли он терским казаком?
А.И. Солженицын — не казак, хотя и родился во Владикавказе в 1918 г. в русской семье. Его отец был студентом филологом, пошедшим на войну 1914 г. добровольцем и ставший артиллерийским офицером. Он погиб от несчастного случая во время охоты в 1918 г. за пол года до рождения сына.
Детство и юность А.И. прошли в Ростове н/Дону, где в 1941 г. он закончил физико-математический факультет местного университета и по методу заочного преподавания Московский Институт истории, философии и литературы. В том же году был призван в армию. В 1942 г. окончил офицерское артиллерийское училище лейтенантом. До февраля 1945 г. был на фронте, командуя батареей. В 1945 г. был арестован за непочтительные выражения по адресу Сталина в письме к одному из своих друзей и в июле был заочно осужден органами НКВД к 8-и годам лагерей. Приговор он сначала отбывал в «исправительно-трудовом» лагере, а затем с 1946 по 1950 г. в «спецтюрьме», в которой разные специалисты занимались научными из-следованиями (все это было им описано в «Круге первом»), В 1950 г. был послан в Казахстан, где работал в лагере каменщиком. («Один день Иван Денисовича»). Через месяц после окончания срока приговора НКВД без всякого суда отправило его на вечную ссылку в Коктерек (Казахстан). В конце 1953 г. он заболел раком, но в Ташкентской раковой клинике его вылечили («Раковый корпус»). В ссылке он провел до 1956 г., когда был освобожден по случаю 20-го съезда партии. В 1970 г. ему была присуждена Нобелевская премия. В 1974 г. был выслан сов. правительством заграницу.
● Книжная полка. — В конце 1973 г. вышла в свет книга П.А. Соколовой «Казаки Ермаковы», изданная Казачье-Американским Народным Союзом в США, в 250 страниц, напечатанная ротаторским способом.
Интересная, полезная и очень хорошо написанная книга. Ея сюжет: история многочисленной донской семьи Ермаковых, начиная с начала этого столетия и кончая 50-ыми годами. Ярко, образно и правдиво описаны быт донской станицы и ее обитателей до 1-ой Мировой войны, как переживались ею события и гражданская война, затем разные этапы эмиграции: Турция, балканские страны, Чехия, Франция, Америка. На эти темы будто бы написано уже не мало книг, но заслуга автора в том, что он, не вдаваясь в подробные описания больших исторических событий, рассказывает, как они отражались в существовании простой донской семьи, как прожили четыре поколения Ермаковых эту смутную эпоху. Читая эту книгу каждый читатель-казак 1-ой эмиграции как бы увидит вновь свои личные переживания, своих знакомых, а попавший заграницу после 2-ой Мировой войны узнает, как жили казаки раньше на Дону и потом в эмиграции.
Фактически книга эта издана редакцией самостийного журнала «Казачья жизнь». Но самостийных тенденции в ней не наблюдается. Быть может иному читателю будут не по душе высказывания некоторых героев. Но если преследуется цель дать правдивую картину, то «из песни слова не выкинешь» — такие случаи бывали и П.А. Соколова лишь дает их описание.
В США издана вторым изданием на английском языке богато иллюстрированная книга, в твердом переплете, английского бригадира Вильямсона «Farevell to the Don» описывающая гражданскую войну на Дону по запискам ее автора, бывшего тогда одним из представителей английского командования на юге России.
Первое издание было выпущено в Лондоне в 1970 г. Вторичный выпуск показывает ее успех у читателей.
В Германии вышла вторая книга стихов уральского казака Я.С. Уголькова под названием «Стихотворения» (168 стр.). Желающие ее приобрести могут выписать у автора: Ugolkow. 645 Hanau/M. Granachstr 8 Allemagne Federale Ея стоимость — 22 нем. марок вместе с пересылкой. Там же можно приобрести и 1-ую книгу стихов того же автора (263 стр.) за ту же цену.
● 12 мая в Париже в Доме Белого Война состоялась Пасхальная встреча, устроенная Дамским Комитетом Казачьего Союза во Франции.
● Радостное событие. — 1-го июня в кафедральном соборе Св. Александра Невского в Париже состоялось бракосочетание Татьяны Васильевны Кузнецовой, дочери председателя Казачьего Союза во Франции, с г-ом Павлом Мартэн.
Редакция «Род. Края» шлет молодым свои пожелания счастья, многолетия и полного благополучия в жизни.
© “Родимый Край”№112 МАЙ — ИЮНЬ 1974 г.
(Вашего голоса не хватает)
Loading ...Читайте также: