РОДИМЫЙ КРАЙ | ГЕНЕРАЛ B.C. ТОЛСТОВ. – А.П. Богаевский, Н. Шипов

ГЕНЕРАЛ B.C. ТОЛСТОВ. – А.П. Богаевский, Н. Шипов

(Л.Л. Масянов прислал для помещения в «Род. Крае» два очерка об Уральском Войсковом Атамане генерале B.C. Толстове, ныне уже покойном.

Один из них написан Донским Атаманом ген. Богаевском и был напечатан в 1929 г. в парижском журнале «Казачий журнал», издаваемом также уральским казаком Е.Д. Коноваловым. Сейчас этот журнал найти конечно нельзя — он стал библиографической редкостью.

Другой очерк был написан в 1951 г. бывшим командиром 5-го Уральского каз. полка, Свиты Его Величества ген. м. Н. Шиповым. Он не был нигде напечатан).

«Уральцы» — Каждое казачье Войско имеет свои исторические и бытовые особенности. Даже с внешней стороны, не говоря об военной одежде, не так трудно отличить донца от кубанца, забайкальца от амурца. Но кого трудно смешать с кем-либо другим — это уральца, в особенности пожилого казака.

Высокие, стройные, с большой бородой, в большинстве староверы, уральцы производят впечатление здоровых, крепких, энергичных людей. Свою бодрость и энергию они показали во время Великой и Гражданской войны, а непримиримость к большевикам знаменитым сопротивлением, (Уральск не был сдан до начала 1919 г., а Гурьев, казачий городок на берегу Каспийского моря, до начала 1920 г.) и зимним походом восточнее Каспийского моря, когда погибли от холода и голода почти все выступившие в поход уральцы.

Только малая их часть попала в Мессопотамию под покровительство англичан, которые переправили их дальше на Дальний Восток. Отсюда эта группа доблестных уральцев, после прекращения военных действии в Приморье попала в Австралию. Здесь они, вместе с их Войсковым Атаманом генералом Толстовым работали на фермах и, главным образом, по рубке сахарного тростника. Некоторые из них уже обжились, стали собственниками.

* * *

Своего выборного Атамана, храброго боевого генерала Толстова, уральцы искренно любили и берегли. Мне вспоминается такой эпизод:

Летом 1919 г. мною был послан аэроплан с Дона для связи с адмиралом Колчаком. К сожалению летчику не удалось достигнуть поставленной цели. Он долетел до Оренбурга и, за недостатком бензина и по разным другим причинам, вынужден был вернуться на Дон.

В первую половину своего пути он пролетал над Уральской областью и попал как раз в район, где в это время шел бой между уральцами и большевиками. Летчик снизился в расположении уральцев в нескольких верстах в тылу за боевыми линиями Здесь сосредотачивались не только войска резерва, но и главная масса покинувшего родные станицы казачьего населения. Здесь были старики, женщины и дети с лошадьми, скотом, и жалким скарбом, который удалось вывести из дома.

Все население тыла окружило аэроплан, с жадным любопытством расспрашивая летчика, что делается на Дону. Провели его к Атаману, которому он доложил о цели своего полета. Генерал Толстов, узнав, что летчик предполагает лететь через боевые линии, решил полететь вместо с ним, чтобы с птичьего полета посмотреть расположение своих и неприятельских сил.

Полет прошел благополучно. Осмотрев позиции, Атаман вернулся в тыл. И здесь произошла интересная сцена: генерал Толстов рассказал собравшимся старикам, что он видел на фронте и выразил желание снова через некоторое время полететь туда же. Но старики заявили решительный протест и тут же, при Атамане, заявили летчику:

«Ты, милый друг, волен своей жизни. Лети, куда тебе приказал твой Атаман, а нашего — не трожь. Он нужен Войску, и мы его больше не пустим».

Генерал Толстов пытался протестовать, но старики твердо стояли на своем. Пришлось подчиниться «воле народа». Летчику, довольно недвусмысленно дали понять, хотя и в очень дружеской форме, что ему лучше по добру, по здорову улететь: потому, не ровен час, Атаман вздумает все-таки полететь

на фронт. Лучше от греха подальше..

***

Немного осталось из живых славных уральцев, участников ужасной гражданской войны. За границей, в Европе их сейчас несколько десятков. Но, как и везде, казаки уральцы не падают духом, работают, не покладая рук, и так же, как мы все, крепко верят в то, что Россия и наши Родные Края в конце концов будут свободны от проклятой коммунистической власти. —

Ген. А.П. Богаевский

Ген. Шипов пишет: — «Владимир Сергеевич Толстов, во время своей службы в 5-ом Уральском каз. полку, в чине есаула в войну 1914-17 гг. проявил себя на редкость выдающимся, во всех отношениях, офицером.

Его безграничная храбрость, упорство в бою, находчивость, редкое умение быстро разобраться в боевой обстановке и найти выход из трудного положения, единогласно признавались, как его подчиненными, так и всеми чинами доблестного полка, а также и всеми уральцами, знавшими его еще в мирное время по его прежней службе в 3-ем Уральском каз. полку.

В Толстова все знавшие его твердо верили, глубоко его уважали и мнение о нем было единогласно: «Толстов не выдаст ни себя, ни Войско никогда не посрамит». Так в боях оно и было. Приведу лишь два особо тяжелых случая его боевой жизни, во время командования им 1-ой сотней в 5-ом Уральском полку.

Глубокой осенью 1914 г. 5-ый Уральский каз. полк, в виду предполагавшегося наступления нашей пехоты на другую сторону р. Вислы, был переправлен севернее Ивангорода на плотах и лодках с целью разведки сил противника и возможных путей его наступления. Получив направление и свой район разведки, Толстов добросовестно выполнил свою задачу, проник глубоко в район занятый немцами, прислал ценное донесение.

Немцы быстро двигались большими силами по направлению к Висле и прижали 5-ый полк к самой реке, казаки, не имея никаких приготовленных средств для переправы, смело бросились в конном строю в ледяную воду и под сильным обстрелом неприятеля, но с незначительными потерями добрались обратно на наш берег. Но 1-ой сотни ес. Толстова недоставало и никаких сведений о ней не имелось.

Проходили день за днем, прошла неделя, а о судьбе этой сотни была полная неизвестность. В штабах Дивизии и Корпуса сотню считали погибшей или попавшей в плен.

Тем временем наши части в нескольких местах успешно перешли Вислу и оттеснили противника, и сами перешли в энергичное наступление. Казаки 5-го полка и всей Уральской дивизии весьма неуверенно допускали возможность гибели 1-ой сотни, но категорически с негодованием отвергали мысль, что сотня могла сдаться в плен и единогласно твердили, что Толстов никогда бы не сдался.

Прошло еще более недели и вдруг разнеслась весть, что Толстов со всей своей сотней пешком, ведя по поводу своих изнуренных коней идет на присоединение к полку. Трудно представить себе ликование всех казаков Уральской Дивизии и гордость, написанную на их лицах.

Будучи отрезан от Вислы и подвергаясь ежедневно окружению немцами, Толстов по ночам через болота, менял свое местонахождение в лесах и без потерь благополучно вывел свою сотню.

Второй выдающийся подвиг ес. Толстова произошел уже во время моего командования 5-ым полком. 25 июня 1915 г. около часу дня близь деревни Борковина австрийцы сильно напирали на 54-ый Сибирский пехотный полк, нанося ему тяжелые потери. Находившийся около сибирцев ес. Толстов со своей 1-ой сотней, для облегчения их положения и выяснения сил противника атаковал австрийцев в конном строю, опрокинув их, обратил в бегство. Результатами этой атаки было взято в плен 5 офицеров и 281 нижних чинов. Более 70-и трупов зарубленных австрийцев осталось на поле битвы. Потерями 1-ой сотни были ранеными один офицер и 32 казака, лошадей убитых и раненых было 35, причем под ес. Толстовым была убита лошадь.

За это столь лихое кавалерийское депо ес. Толстов был награжден орденом Св. Георгия.

По моему глубокому убеждению такое доблестное Уральское каз. Войско в котором, согласно его историческим традициям, так высоко чтится личная доблесть, твердость характера и находчивость, вполне может и должно гордиться иметь в своих рядах такого выдающегося военноначальника, как генерал-майор Владимир Сергеевич Толстов». —

Ген. Н. Шипов