РОДИМЫЙ КРАЙ — орган обще-казачьей мысли

(Несколько дней его участия в Заднепровской операции)

В сентябре 1920 г. генерал Врангель заду­мал Заднепровскую операцию: 2-я Армия (генерал Драценко), переправившись через Днепр у Ушкалки пехотой и конницей, шлет свою конницу по правому берегу реки, чтобы с тыла взять советское предмостное укреп­ление у Каховки; 1-я Армия (генерал Кутепов), удерживая фронт от Мариуполя до Си­нельникова, перебрасывает часть своих сил за Днепр, чтобы связать противника на про­странстве от Екатеринослава до Николая и том облегчить 2-й Армии выполнение ее опе­ративной задачи.

От города Александровска через остров Хортица ген. Кутепов направил Корниловскую Ударную, Марковскую дивизии и Ку­банскую конную дивизию генерала Бабиева, причем корниловцы и бабиевцы должны бы­ли идти к Никополю, пробиваясь через 2-ю Советскую Конную армию (командарм Гай, имевший 2-ю, 16-ю и 21-ю конные дивизии); марковцам же было дано задачей прикры­вать бабиевцев и корниловцев от советских резервов, которые могли бы подходить от Екатеринослава.

Неся обязанности начальника штаба Корниловской Ударной дивизии, я ежедневно соприкасался с генералом Бабиевым и видел отличную работу его дивизии.

23-го сентября 1-й Корниловский полк, прикрываемый огнем батарей, в упор стре­лявших по вражеской позиции на правом бе­регу реки, вброд перешел через рукав Дне­пра, и в деревне Нижне-Хортицкая взял в плен полк 3-й советской стрелковой дивизии. Чтобы не мокнуть, 2-му Корниловскому пол­ку в студеной воде, генерал Бабиев посадил его на крупы коней своих казаков. 3-й полк перешел по мосту, который навели саперы.

Корниловская дивизия пошла к Орловке (в 30 клм. от переправы), а генерал Бабиев, сказавши: «Пойду искать противника», ры­сью удалился от нас со своей дивизией. По­сле небольших столкновений с конными час­тями красных, он заночевал в дер. Токмаковка, в 5 клм. от Орловки, где мы стали на ноч­лег. Под вечер было совещание: начальники дивизий Бабиев и Скоблин, начальники шта­бов Гришин и я. Решено было не торопиться к Никополю: находясь у Орловки Корнилов­ская дивизия привлечет на себя 2-ю Конную армию красных на значительном удалении от Армии генерала Драценко; генерал Бабиев решил продолжать искать встречи с одной из дивизий вражеской конной армии: не в характере Бабиева было стоять пассивно в ожидании врага — во мне зародилось почте­ние к этому казачьему генералу.

24-го сентября корниловцев, стоявших у Орловки фронтом на юг, атаковали две кон­ные дивизии: на наш 3-й полк, прикрывав­ший наш тыл, наступали с запада полки 3-й стрелковой дивизии (советские дивизии были 9-ти полковыми, а в трех Корниловских пол­ках было 4000 штыков).

Огневой бой длился у нас весь день. Неза­долго перед сумерками, к нам спустился аэ­роплан с боевым приказом командира кор­пуса (генерала Писарева). Из Токмаковки, где снова стал на ночлег ген. Бабиев, приска­кал за приказом полковник Гришин.

В этот момент красная конница врубилась в левый фланг 2-го полка и достигла наших батарей. Авиатор стал просить поскорее его отпустить с нашим донесением командиру корпуса. Полк. Гришин поскакал в Токмаковку за подмогою. Через четверть часа сам генерал Бабиев привел одну свою бригаду, чтобы нам помочь в опасный момент. Но 2-й Корниловский полк уже отбросил врага, вос­становил положение, но красные увели плен­ными около 100 наших артиллеристов.

Опять, как и накануне, состоялось совеща­ние. Приказ ген. Писарева требовал спеш­ного движения ударной группы (Корнилов­ская и Бабиевская дивизии) к Никополю. Скоблин, узнав, что артиллерия расстреляла все свои запасы снарядов, предлагал идти к Хортицкой переправе, чтобы снабдить бата­реи огнеприпасами. Я возразил, что мы мо­жем снабдиться в дер. Анастасиевке, куда отошли на ночлег две конные дивизии крас­ных, атаковавшие сегодня нас: надо их ата­ковать до рассвета и их артиллерийский парк будет нашим. Бабиеву это понравилось: «Пусть Корниловцы атакуют с юга, а я ударю с севера и обе конные дивизии будут в западне». Так и порешили.

Мы тихонько подошли к Анастасиевке. Красные не выдвинули сторожевого охране­ния — охранялись лишь на околице. Наши полки ворвались в село. Красные, кто посе­длав, кто на неоседланной лошади, кинулись на утек. К сожалению, проводник плохо вы­вел Кубанскую дивизию: она только частич­но захлопнула западню. Ген. Бабиев, отде­лившийся от своего штаба, едва не попал в плен: вражеский всадник схватил его за башлык, но, хотя Бабиев владел лишь одной рукой (другая была ранена), ему удалось выхватить шашку и раскроить череп про­тивнику.

В Анастасиевке мы захватили две батареи противника, все его обозы, а на железнодо­рожной станции у деревни — два вагона с огнеприпасами; освободили мы и наших пушкарей взятых в плен вчера.

Корниловцы пошли на Никополь, а ген. Бабиев сказал: «Пойду пошарить у берега Днепра», и ушел на юго-запад. Там он за­хватил один «полчек», который красное ко­мандование забыло оттянуть с излучины Днепра южнее Хортицы.

Сбивая части 46-й стрелковой дивизии красных, которые пытались преградить нам путь к Никополю, мы к полудню пришли в большое село Чернышевку, подковообразно охватывающему огромный пустырь, покры­ваемый водой при разливах Днепра; сейчас пустырь был сух. 1-й Корниловский полк вел бой за северный выход из села, где кра­сная пехота преграждала нам путь к Нико­полю; прочие наши полки стали, присели, прилегли на улицах села.

Вдруг на холмах к югу от Чернышевки показалась конница силою в дивизию; она быстро шла к селу. Генерал Скоблин поднял 2-й полк и улицами повел его бегом напере­рез коннице. На пустырь с двух улиц одно­временно выскочили: Бабиев со штабом, а за ним головная сотня дивизии и Скоблин со штабом и за ним головная рота 2-го полка. На момент все остановились, но Бабиев уз­нал нас, приветливо помахал нам рукой и наметом повел колонну своей дивизии через пустырь, намереваясь, очевидно, атаковать противника в северной части села, откуда до­носилось стрекотание его пулеметов.

Я с криком: «Стой! Передать по колонне генералу Бабиеву: Стой!» поскакал дого­нять кубанского генерала. Догнал и доло­жил: «Ваше Превосходительство, вы атаку­ете 1-й Корниловский полк». «А почему же он на меня выставляет свои пулеметы». — «Потому что принимает вас за красную кон­ницу». — «Вы уверены, что там — корни­ловцы?» — «Докладываю совершенно уве­ренно». — Бабиев подал команду «Стой!», видимо, раздосадованный, что надо отказаться от атаки. Таков был генерал Бабиев!

Не в обиду будь сказано о коннице всяко­го рода и всех наций, что она склонна беречь себя, памятуя, как трудно ей восстанавли­вать понесенные в бою потери; Бабиев же был со своей дивизией в непрестанной ак­тивности и в поисках врага для боевой встре­чи.

1-й Корниловский полк сломал сопротив­ление 46-й советской дивизии. Гай, после разгрома у Анастасиевки, не следовал за на­ми, не мешал нашему движению и мы — обе дивизии — утром 26 сентября вошли в Никополь. Корниловцы стали поспешно пе­реправлять за Днепр трофейный обоз, загру­жавший дивизию, как вдруг сторожевое ох­ранение донесло, что с севера к Никополю приближается кавалерийская масса. Генерал Бабиев немедленно пошел ей навстречу, Корниловские полки стали на позицию. Ока­залось, что это была конница генерала Науменко, посланная генералом Драценко, что­бы, согласно оперативному плану генерала Врангеля, прихватить с собою Кубанскую дивизию. Прежде чем мы могли усумниться в праве генерала Драценко подчинить себе Кубанскую дивизию, подчиненную генералу Кутепову, прилетел из Александровска лет­чик с приказом: кубанцам идти во 2-ю Ар­мию, а Корниловцам возвращаться к Хортицкой переправе, где Марковцы едва сдержи­вают натиск красных юнкерских бригад (красных курсантов).

С огорчением расстались мы с генералом Бабиевым, великолепным боевым сотрудни­ком, а через несколько дней узнали, что расстались навеки: в составе Конного кор­пуса генерала Науменко генерал Бабиев уча­ствовал 27. IX в бою у Апостолово и был убит. Дошли слухи, что смерть его привела в расстройство не только его дивизию, но и прочие дивизии генерала Науменко, и вся конница пошла к переправе у Ушкалки, вме­сто следования к Каховке. Заднепровская операция была сорвана.

Многих генералов пришлось мне видеть на театрах Великой и Гражданской войн, но равного в боевой энергии генералу Бабиеву не встречал. Им должно вечно гордиться Ку­банское казачье Войско.

Е. Месснер — проф. военных наук

Источник: РОДИМЫЙ КРАЙ № 105 — МАРТ-АПРЕЛЬ 1973 г.