РОДИМЫЙ КРАЙ — орган обще-казачьей мысли

(Рассказ ротмистра Владимира Александровича Тимофеева)

Вы уральский казак? — спросил меня мой собеседник. С уральцами я познакомился давно, еще в 1905-07 гг., хороший народ, об­щительный, вежливый и, если кто им при­дется по нраву, без внимания не оставят.

Близко от г. Пензы и недалеко от Сара­товской и Симбирской губерний было у меня имение, расположенное на реке Суре, при­токе Волги. В этом районе стоял тогда третьеочередный 7-й уральский казачий полк, казаки которого были разбросаны малень­кими группами по имениям, для предотвраще­ния грабежей и поджогов. Время тогда было тревожное и по всей Матушке России вспы­хивали беспорядки. Поэтому и в моем име­нии были поставлены семь казаков этого полка, все они были рослые, крепкие с боль­шими бородами.

Служба их заключалась в том, что они ежедневно, утром и вечером, по двое, объез­жали определенный район и, найдя все в порядке возвращались на свою стоянку.

В районе было спокойно, поэтому у них было много свободного времени, и они иска­ли себе занятия и развлечения. Однажды они обратились ко мне с вопросом, можно ли в моем имении в реке ловить рыбу? И, полу­чив утвердительный ответ, обрадовались как дети, и сначала удочками, а потом сетями, ими же связанными, на что они оказались большими мастерами, стали ловить столько рыбы, что ее хватало на всех живущих в имении. Река была богата рыбой разных пород: судаками, окунями, щуками, сомами, итд. Занимаясь рыбной ловлей казаки хоро­шо изучили реку, ее глубину, мели, заводи, заросли и где и какая рыба любит держать­ся.

Предметом их особого наблюдения были сомы, как самая крупная рыба (были экзем­пляры до 5-и пудов весом). Им ничего не стоило порвать лески удочек или сети. Этих-то громадин и выслеживали казаки — где они кормятся, играют и, главным образом где они отдыхают. Места отдыха сомы вы­бирают в глубоких местах, защищенных ста­рыми деревьями, свалившимися в воду. Но в этих местах казаки старались сомов не бес­покоить до поры до времени, пока река не покрылась льдом. Тогда они занялись выдел­кой длинного багра, который должен был быть длиннее чем глубина реки метра на два, к нему короткий подбагреник, пешню для пробивания проруби и совок для выбрасыва­ния из нея льда, если он слишком толстый. Они суетились, видно было, что к чему то готовятся, но секретно от меня, так как при моем приближении начинали говорить меж­ду собой по-киргизски. Мне же сказали что для меня готовят сюрприз, который откроют мне, как только лед на реке достаточно окрепнет.

Но вот лед окреп, и казаки пригласили меня на место ловли. Там они рассказали мне все подробно, как они все лето наблюда­ли за сомами и, по их приметам, мы на том самом месте, где сомы залегли на зиму.

Не опасаясь теперь спугнуть сомов, казаки пробили прорубь и один из них опустил багор до дна и перемещая багор по кругу, ходил вокруг проруби резко дергая багром на всю длину руки. Вдруг он, тяжело потянув багор, тревожно крикнул: «Скоро! Скоро!…» Вмиг к нему подскочил другой казак и, су­нув подбагреник в прорубь, ловко подбагрил уже подтянутую ко льду рыбу. Но прорубь оказалась недостаточно большой и рыба не проходила. Тогда, в то время, как один ура­лец обоими баграми держал рыбу, другой стал увеличивать прорубь, пока сом, около 3-х пудов веса не оказался на льду.

Все это произошло так быстро, что я от удивления, как говорится, рот разинул. Сом на льду, багор снова пошел на дно, багрение продолжалось, а у запасливых казаков тут же нашлась и водка, и закуска, и стакан: «С уловом Ваше Благородье — тебе, как ви­новнику торжества первая чарка, так у нас водится на Урале…»

Едва я успел выпить, как опять «Скоро! Скоро!…» и один из казаков, сунув мне в руки подбагреник: «Скорее, Ваше Благоро­дье, подбагривай…», но не успел я сделать несколько шагов до проруби, как такой же второй сом был уже на льду, а моя нелов­кость в действиях вызвала дружный смех, который заразил и меня, и я искренно сме­ялся вместе с казаками.

«Ну довольно, Ваше Благородье! Их там еще много, всех не перетаскаешь, а нам и этого хватит…» — На этом багрение и закон­чилось и мы, когда чарка обошла всех и вод­ка кончилась, уложив сомов на сани отпра­вились домой, где уже я угощал казаков до­ставивших мне такой чудный сюрприз и та­кое удовольствие. Казаки же в своих воспо­минаниях, кажется, перенеслись на Родной Урал: «Да у нас, Ваше Благородье, на Ура­ле-то, каждый год производится багрение только цель ловли не сомы, а белуги, да осетры, а если кто-либо поймает сома, то соседи над ним смеются, да и сам он чувст­вует себя обиженным судьбой, помилуйте, вместо осетра такой «безлядь» (погань, не­удача)… Ведь наши казаки к этой рыбе относятся с презрением, да большинство и не ест сома, а казачка и на порог не пустит с такой рыбой, ведь он, сом-то, жрет всякую падаль, даже утопленниками не брезгует, тьфу!…»

И долго еще потом в оживленной беседе мы сидели вместе и «угощались». Тут-то я и узнал их еще больше, когда на перебой рассказывали они о своем житье-бытье на Урале, и у меня на всю жизнь сохранились о них наилучшие воспоминания. Хороший народ, уральцы!

Записал А. И. Потапов

© РОДИМЫЙ КРАЙ