РОДИМЫЙ КРАЙ — орган обще-казачьей мысли

Описанное полк. Елисеевым в его очерках «Трагедия Кубанской Армии» вероятно вызовет некоторое недоумение у всех соратников 4-го Дон. Корпуса, которые были участниками этого жуткого периода, так как создается впечатление, что этот его труд обладает, я бы сказал, «некоторой пристрастностью», которая может причинить ущерб исторической истине.

Лишь только в конце его мемуаров он упоминает, как бы вынуждено, что погрузка на Черноморском побережье казаков для их перевозки в Крым все же имела место. В №104 «Род. Края» на стр. 23 он пишет кратко, в трех строках об этом, но и тут необходимо указать на неправильную информацию. Он пишет: «…19 апреля 1920 г., у местечка Малый Городок, южнее Адлера при содействии ген. Шкуро на английский гидро-крейсер «Арк-Роиаль» были погружены Партизанская бригада полк. Саламахина и Волчий Дивизион, всего около 1500 казаков…»

Этого не могло быть, ибо 19 апреля никаких пароходов для погрузки не было, весь этот день велись переговоры с красными о капитуляции, Атаман Букретов был в Адлере в своем штабе и только ночью с 19-го на 20-е тайно покинул свою Армию. Сам же полк. Елисеев в №101 на стр. 14-й писал: «…красное командование 19 апр., по телефону предложило ген. Морозову прислать к ним парламентеров, для обсуждения технических вопросов капитуляции, но члены комиссии: полк. Дрейлинг, Иванис и ген. Голубинцев отказались ехать. Атаман Букретов поручил ген. Морозову вести лично переговоры с красным командованием, фактически прерывая с ним связь…». А в № 102 на стр. 9-й он пишет: «Этот день — 19 апр., был днем «столпотворения Кубани». Весть

о сдаче Армии облетела все уголки и ущелья, где ютились полки и беженцы, все сразу заворошились. Все, боясь «сдачи» — двинулись к Адлеру и за Адлер…»

Так что никакой погрузки в этот день, 19-го не было, так как никаких пароходов на рейде не было, кроме «Бештау», который в ту же ночь ушел, увозя Атамана Букретова.

Я еще раз подтверждаю, что только рано утром 20 апр. три английских военных судна бросили якоря близь рыбацкого поселка «Новый Город», южнее Адлера и немедленно приступили к погрузке всех, кто этого хотел (без каких-то особых содействий ген. Шкуро — как то пишет полк. Елисеев). Тремя часами позже прибыл транспорт «Россия», а еще позже «Дон» и целый день шла погрузка Донского Корпуса и всех кубанских частей, не желавших сдаваться красным: дивизии ген. Бабиева, Партизанского отряда Саламахина, Волчьего дивизиона ген. Шкуро и отдельных групп кубанских казаков и беженцев.

В № 102 на стр. 11 полк. Елисеев подробно описывает свою встречу с красными кавалеристами, а в это самое время, ведь у «Нового Города» и происходила эта погрузка, когда эвакуировался кроме выше указанных кубанских частей весь 4-ый Дон. Каз. Корпус в составе 12 000 человек и многочисленные беженцы. Об всем этом им не упоминается, как будто их и не было.

Пройдя все мытарства по Чека, тюрьмам и лагерям, полк. Елисеев, будучи уже в лагере Екатеринбурга, приходит к выводу: «мы советской власти не нужны! И нас она, все равно уничтожит! Надо бежать!». Эти слова, сказанные им как на исповеди, могут объяснить всю трагедию, которую ему пришлось пережить по вине высшего командного состава Кубанской Армии. И не только он сам, но и многие другие невинные жертвы, уверовавшие «уговорам оставаться и сдаться жестокому врагу…»

Я не хочу быть прокурорским обвинителем полк. Елисеева, ибо мною руководит только единственное желание уточнить факты и историческую правду. Но эти слова как бы подтверждают, что «уговоры и сдача красным — были самосознательны», что у высшего состава Кубанской Армии была мысль, надежда, как и у ген. Морозова, что им дадут высшие командные должности в Красной Армии, также как тем многим сотням офицеров Ген. Штаба, работавших у большевиков не за страх, а за совесть, с первых же дней захвата ими власти, по созданию и организации Красной Армии для уничтожения всякого национального белого движения. Позже мы узнали об их печальной участи: все они были уничтожены в подвалах Чека…

Мне невольно вспоминается картина нашего знаменитого художника Васнецова «На распутье», где изображен русский богатырь, которому предстояло выбрать один из двух путей: «по одному пойдешь — коня потеряешь, но жизнь свою сохранишь; по второму пойдешь — и коня потеряешь и смерть свою найдешь!»

Казаки, не пожелавшие сдаваться красным — шли грузиться на пароходы, покидая своих верных соратников-коней, но спасли свою жизнь. Полк. Елисеев избрал второй путь, и уже на другой день его «пленения» красноармеец отнял у него коня, а жизнь его была на волоске, и только чудом Бога Всевышнего ему удалось ее спасти…

Есаул Д. Цимлов

 

© “Родимый Край” №110 — ЯНВАРЬ-ФЕВРАЛЬ 1974 г.